Некрасов Александр Петрович

11.04.1927 – 16.11.2007
Реставратор
Владимирское областное отделение ВТОО «Союз художников России»
Некрасов Александр Петрович

О художнике

Родился в д. Малое Кудрино Меленковского района Владимирской области.

Окончил:

  • Владимирское художественно-ремесленное училище (1948)

Член Союза художников России (1995)

Заслуженный работник культуры РФ (1996)

  • Бронзовая медаль ВДНХ СССР (1976)
  • Лауреат Государственной премии РСФСР (1977)
  • Лауреат обл. премии в области культуры, искусства и литературы (1997, 1999)

Выдающийся художник-реставратор древнерусской живописи и белого камня, лауреат Государственной премии России (1977). Родился в д. Малое Кудрине Меленковского района Владимирской области. В 1945 г. поступил на отделение реставрации Владимирского художественно-ремесленного училища, которое окончил в 1948 г. Под руководством профессора Н.П. Сычёва, знатока древнерусской живописи, с которым проработал 15 лет, сформировался в настоящего мастера. Цветовое богатство, красота и одухотворённость настенной живописи навсегда пленили его.

Почти 60 лет посвятил А.П. Некрасов подвижническому, творческому труду реставратора. Широко известна его многолетняя работа в Успенском соборе - восстановление уникальных фресок 1408 г. А. Рублёва и Д. Чёрного (около 300 кв. м), драгоценных фрагментов живописи XII и XIII вв., в том числе вновь открытых. Десятилетия длилась реставрация в Успенском соборе Княгинина монастыря; суздальских соборах - Спасо-Преображенском и Рождественском; Дмитриевском соборе; церкви Бориса и Глеба в Кидекше; храмах Александрова, Звенигорода, Москвы... Всё было подвластно А.П. Некрасову - и лаконичная фреска домонгольского времени, и проникновенное письмо XV в., и ковровое многоцветье XVII в., и академизм XIX в. Соавтор и «собеседник» Андрея Рублёва, Марка Матвеева, Гурия Никитина, А.П. Некрасов создал замечательную школу владимирской реставрации монументальной живописи. Колоссальный опыт, наблюдения, открытия и находки легли в основу книги «Материалы и методы реставрации монументальной живописи». Сохранению резного убора и самого камня белокаменных храмов Владимира, Суздаля, Боголюбова, Кидекши, Юрьева-Польского также отдана значительная часть творческой жизни мастера. В 2012 г. исполнилось 85 лет со дня рождения и 5 лет со дня кончины А.II. Некрасова. Все, знавшие Александра Петровича, запомнили его как душевного, скромного человека, надёжного товарища, отзывчивого друга, смелого творца, до последнего вдоха влюблённого в жизнь и древнерусскую фреску.

Успенский собор во Владимире. Притягивающий к себе отовсюду восхищенные взоры, просветляющий своей красотой и гармонией саму душу, он уже более восьми веков гордо высится на левобережной круче Клязьмы-реки, как полпред бывшего стольного града.

Во введенный по указу сына Юрия  Долгорукова, «князя-самовластца» Андрея Боголюбского, Успенский собор,  вместе с Золотыми воротами и храмом Покроев на Нерли  должен был подчеркнуть  политическое и культурное первенство Владимиро-Суздальского княжества среди других обособленных земель.

На постройку и укрепление белокаменного храма князь Андрей не пожалел десятой доли своих доходов. Собор покорял современников не только внешним видом, но и ошеломлял богатством внутреннего убранства: настенны¬ми росписями, иконами, драго¬ценными камнями. Здесь же находилась святыня Руси — икона Владимирской Богоматери, шедевр византийского искусства.

В 1406 году собор  своими фресками украсили Андрей Руб¬лев и Даниил Черный. До недавнего времени считалось, что большая часть работ великих мастеров не дошла до наших дней, их росписи погиб¬ли. Но последние комплексные научные исследования принесли ряд выдающихся открытий. Найдены фрески и фрагменты росписей XII, XV и XVII веков, в том числе и неизвестные доныне рублевские творения.

Дело в том, что в 1882 году был приглашен во Владимир реставрировать Успенский собор палехский  иконописец Сафонов, слывший мастером первой руки. Тогда предпринимались первые целенаправленные поиски фрагментов росписи. В ходе их были извлечены из-под вековых наслоений грязи и поздних масляных записей прекрасные композиции, принадлежащие  кисти Андрея Рублева.
Но Сафонов не стал ломать го¬ловы над тем, как их укрепить и сохранить, а полный тщеславных помыслов, решил себя увековечить. Но какой ценой?

Он приказал подмастерьям сбить творения гейма, счистить красочный слой пемзой, в затем, процарапав графью для сохранения первоначального рисунка, пе¬реписал композиции ив свой лад.
И когда сегодняшние владимирские  реставраторы сняли Сафоновские записи, то многих древних фресок и орнаментов, известных по литературным и историческим источникам, в указанных местах обнаружить не удалось.

— Хорошо, что этот новоявленный Герострат XIX века, - говорит руководитель реставрационных работ по живописи Александр Петрович Некрасов,— все же проявил некоторое благоразумие: прежде чем разрушить фрески, он снял с некоторых из них уменьшенные акварельные копии...

А вот Андрей Рублев, — продолжает он,— наоборот, очень бережно, с большим вниманием отнесся к произведениям предшествующих  мастеров древности. Он сделал все, чтобы они как можно лучше сохранились. Рублев подправил лишь те места, где был утрачен красочный слой. На фресках XII века мы обнаружили нсколько мазков, относящихся по составу краски к 1408 году. Во¬истину, помните, как у Пушкина: «Гений и злодейство две вещи несовместимые».

А. П. Некрасов — интереснейший рассказчик. И главным героем его устных повестей всегда остается Успенский собор, главное дело Александ¬ра Петровича, о котором он на¬чал мечтать еще тридцать лет назад, когда в числе лучших выпускников Владимирского художественного ремесленного училища был приглашен работать в местную реставрационную мастерскую.

Еще во время учебы профессор Н. П. Сычев брал его с собой в Москву для восстановления росписей Московского Кремля. Там-то и пришла первая большая удача. Работая в храме Василия Блаженного он наткнулся на подпись, которую до него искали многие и о чьем существовании выдвигались лишь предположения. Подпись стала доказательством, что храм  этот  построен по велению Ивана Грозного, И точно указывает даты сооружения. Молодой реставратор спокойно воспринял свою находку и крайне удивился, когда его наставник профессор Сычев, человек уже пожилой, пустился в пляс. Одобрительно захлопал в ладоши,  узнав об этом сам академик Гребарь.   

Пять лет проработал Александр Некрасов в Москве, стараясь  научиться как можно большему.  Когда он вернулся во Владимир,  уже был сформировавшимся реставратором со своими идеями и взглядами на искусство.

Первые его усилия были на¬правлены на поиск надежных закрепителей, которые позволяли бы краскам «дышать» и не создавали благоприятной среды для бактерий. С этой целью Некрасов объездил признанные центры реставрации, побывал в Киеве, Вильнюсе, Ленинграде, Костроме, снова в Москве. Но прошло несколько нелегких лет испытаний, прежде чем из двенадцати предложенных препаратов были отобраны и успешно применены два надежных полимерных соединения. В их отборе Некрасову очень помогла  реставратор его группы, химик по образованию Л. П. Балыгина.  

...И вот реставрация  владимирского Успенского собора. Первые месяцы работы заставили Александре Петровиче изрядно поволноваться. Несмотря не многочисленные пробы и шурфы, в местах, где литературные и исторические документы утверждали нахождение фресок и орнаментов, их почему-то не оказалось. Вновь и вновь приходилось рыться в архивах, но собор словно испытывал реставраторов и проверял, прежде чем доверить свои тайны.

И вдруг (эти минуты всегда неожиданны) за разобранным иконостасом обнаруживаются сразу две фрески. Да еще какие! С изображением хорошо сохранившихся фигур. При первом осмотре стало видно, что они даже не рублевские, а более древние. Значит, их видел  великий мастер, и, возможно, они ему нравились. Анализ вскоре подтвердил, что фрески принадлежали кисти живописцев, работавших по указу Всеволода и относились  к 1189 году. Вскоре были найдены еще два четырехметровых изображения и там же раскрыли неизвестный ранее фрагмент  изначальной росписи  фасадов, построенных  еще  при  Боголюбском. Живопись аналогична известным орнаментальным росписям 1161 года, а ее сохранность оказалась даже лучше  ранее  найденных Подлинный колорит, яркость  и сочность красок  позволили  теперь представить  первые настенные росписи, сделанные при Андрее  Боголюбском.

Затем открытия пошли одно за другим.  И вот в верхней части собора, под сводами,   во всех четырех люнетах из под  записей, загрязнения и извести показались и долгожданные композиции Андрея Рублева и Даниила Черного «Сошествие святого Духа», «Введение во храм Богоматери», «Жертвоприношение  Иоакима и Анны,  «Крещение». Они неоднократно упоминались в  различных источниках.   Но широко известна среди них лишь композиция  «Преображение»,  которая в основном была раскрыта еще в годы предыдущих  реставраций.  Другие же композиции предстали взору  впервые, так как были скрыты слоями записей XIX и XX веков.

Как велико же было отчаяние некрасовцев, когда в процессе расчистки было обнаружено  громадное количество утрет красочного слоя. Зеленая и охристая одежды пророков Ильи и Моисея, лики  и нимбы святых, изображение Христа и многое другое сохранилось лишь фрагментами. Все эти утраты — следы реставрации  Сафонова.

К счастью, нетронутым на восточной щеке южного пилона  оказалось неизвестное изображение полотенца, принадлежащего кисти Рублева. Раскрыт удивительной сохранности растительный орнамент, выполненный темно-коричневой краской с сероватыми и голубыми высветлениями. Над ним сохранилось также изображение князя Владимира.  Он изображен в  красном плаще с белым внутренним подбоем. Нижнее платье князя зеленовато-охристого цвета с геометрическими рисунками. В левой руке князь сжимает меч...

В эти дни заканчивается работе по закреплению раскрытых росписей. Со всех фресок снимаются копии в натуральную величину. Усилия приходится предпринимать невероятные, уж очень слаб красочный слой живописи, борьба  порой идет за каждый сантиметр. Процесс медленный, требующий от реставратора большой выдержки.   Например, чтобы надежно закрепить одну из фресок XII века, опытному Некрасову потребовался  год. А ведь композиция «Сошествие святого духа» имеет длину 7 метров, в высоте достигает 3,5 метра. Немного  уступает ей   и «Введение во храм  Богоматери».

Видимо, окончательные и наиболее верные оценки труду владимирских реставраторов дадут реставраторы и искусствоведы, но уже сейчас ясно, что найденная и раскрытая ими живопись древних мастеров обогатит наше представление о русском искусстве, раскроет дополнительные черты деятельности и творчества великого русского художника Андрея Рублева.

Николай Лалакин